Interview zu 25 Jahren Scooter
Aus Rumms-Rumms-Techno wird Hochkultur
Ende der Achtziger gab Hans Peter Geerdes - besser bekannt unter dem Namen H.P. Baxxter - eine Zeitungsannonce auf: "Sänger sucht Keyboarder". Dass er damit den Grundstein für eine lange Karriere legen würde, hätte der gebürtige Ostfriese sich damals nicht träumen lassen. 1993 gründete er Scooter, ein Jahr später gelang der Band mit "Hyper Hyper" der große Durchbruch. Für ihren Rumms-Rumms-Kirmes-Techno mussten Scooter viel Häme einstecken - und trotzdem sind sie mit über 30 Millionen verkauften Tonträgern eine der erfolgreichsten deutschen Bands. Zu ihrem 25. Jubiläum haben sie sich nun etwas Besonderes einfallen lassen: Echo-Klassik-Gewinnerin Olga Scheps hat elf Scooter-Songs auf dem Piano eingespielt. Mit n-tv.de spricht H.P. Baxxter über Hochkultur, Rockstarallüren und den Umgang mit schlechter Kritik.
n-tv.de: H.P., wie war das, Songs von Scooter zum ersten Mal auf dem Piano zu hören?H.P. Baxxter: Mich hat das echt berührt! Ich hatte mich vorher schon gefragt, ob eine Pianistin mit Scooter überhaupt etwas anfangen kann. Umso begeisterter bin ich von dem Ergebnis. Ich habe die Schallplatte mit nach Hause genommen, auf den Plattenspieler gelegt und es genossen. Dabei habe ich das Buch durchgeblättert, das genau wie die CD zu unserer Jubiläums-Box gehört - vom ersten Scooter-Pressefoto bis zu Bildern von heute. Im alltäglichen Trubel nimmt man ja gar nicht wahr, wie lange das schon geht. Aber in dem Moment wurde ich echt melancholisch. Die Songs sind toll arrangiert und richtig gefühlvoll.
Kannst du mit Klassik etwas anfangen?
Auf jeden Fall. Ich bin zwar kein Experte und höre auch nicht jeden Tag Klassik, aber ich habe das schon früh, zum Beispiel im Musikunterricht in der Schule, mitbekommen und mich damit beschäftigt. Was mich damals sehr interessiert hat, war Original und Bearbeitung. Zum Beispiel haben Emerson, Lake and Palmer Mussorgskis Klavierzyklus "Bilder einer Ausstellung" mal in Rockmusik umgesetzt. Und Deep Purple haben 1969 ein Konzert in der Royal Albert Hall mit Orchester gegeben. Das habe ich heute noch auf Vinyl. Ich habe auch immer gerne Orgelwerke von Bach gehört. Nur an die Oper musste ich mich erst gewöhnen - das war mir manchmal zu komplex.
Olga Scheps spielt sonst Chopin. Wurde deine Kompositionskunst all die Jahre unterschätzt? Sind Scooter-Songs tatsächlich Hochkultur?
Ich weiß nicht … Manchmal ist das vielleicht eher eine Sache von Unverständnis: Wenn man etwas nicht versteht, sagt man schnell: "Das gefällt mir nicht". Ich kann das den Leuten nicht mal verübeln - mir ging es mit der Oper ja auch so. Was ich eher unangenehm finde, ist, wenn eine Meinung kritiklos übernommen wird. Einer sagt, dass etwas Schrott ist, und alle schießen sich drauf ein. Bis jemand vom Feuilleton plötzlich schreibt, dass es doch gar nicht so schlecht ist und alle ihre Meinung ändern. Wie eine Schafherde (lacht). Die Band The KLF hat deshalb mal eine Pressekonferenz vor einer Schafherde abgehalten. Ernsthaft, als Inszenierung. Ich fand das wahnsinnig cool.
So erfolgreich Scooter auch waren: Für deine Musik musstest du im Laufe der Jahre viel Häme einstecken. Macht dir Kritik noch etwas aus?
Nein, auch früher hat mich das nicht wirklich berührt. Es war eher nervig, wenn immer wieder dieselben Sprüche kamen. Du kommst von der Bühne, die Stimmung war super und am nächsten Tag steht in der Zeitung, dass es der letzte Schrott war. Ich habe mir dann oft gedacht: Die waren gar nicht da! (lacht) Mich hat das aber immer eher angestachelt. Nach dem Motto: jetzt erst recht! Im Endeffekt hat es mir Kraft gegeben. Ich denke, wenn man von allen hochgejubelt wird, ist der Druck noch viel größer.
Du bist jetzt 53 Jahre, Scooter gibt es fast die Hälfte deines Lebens. An welche Momente denkst du besonders gerne zurück?
Die Anfangszeit, als der Erfolg kam, war schon sehr prägend. Das Leben ist von einem Tag auf den nächsten ein anderes gewesen. Nach dem Abitur habe ich ein bisschen herumstudiert und eine Ausbildung gemacht, aber nebenbei immer in irgendwelchen Kellern gesessen, Musik gemacht und daran geglaubt, dass es ich es eines Tages schaffe. Rick und ich hatten ja vorher schon acht Jahre eine andere Band. Nach so langer Zeit mit Scooter dann in den Charts aufzutauchen, war irre.
Weil man es Schwarz auf Weiß hatte?
Ja, und es ging dann ja weiter mit Gold- und Platinauszeichnungen. So toll wie bei der ersten Goldenen Schallplatte wird das Gefühl nie wieder. Irgendwann gewöhnt man sich dran. Deswegen waren unsere Anfänge eine sehr intensive Zeit. Toll war aber auch, als unsere Konzerte größer wurden. Früher waren das ja eher Diskotheken-Auftritte, nichts Spektakuläres. Aber wir haben das immer weiter ausgebaut. Ich weiß noch, wie wir das erste Mal im HSV Stadion aufgetreten sind - das war ein Gefühl! Da ging mir wirklich die Düse.
Hattest du schon früh den Wunsch Musik zu machen?
Ich habe tatsächlich schon in der Schule angefangen. Meinen ersten Gitarrenunterricht hatte ich bei meiner Oma: deutsche Volkslieder. Irgendwann habe ich dann eine E-Gitarre bekommen. Mit 13 hatte ich die erste Schülerband und zwei Jahre später habe ich die Schule komplett vernachlässigt, weil ich Rockstar werden wollte.
Wie wurde aus dem Rockgitarristen ein Techno-Sänger?
Kurz nach dem Abitur hat sich mein Geschmack radikal geändert, von Heavy Rock zu New Wave. Damals ging das los mit Depeche Mode, Soft Cell, The Cure und Simple Minds. Ein Keyboard konnte ich mir aber nicht leisten. Außerdem dachte ich, bis ich das gelernt habe, ist der Trend wieder vorbei. Also habe ich eine Zeitungsannonce geschaltet: Sänger sucht Keyboarder. Dabei hatte ich zu dem Zeitpunkt noch nie ein Mikrofon in der Hand gehabt.
Hat ja trotzdem ganz gut geklappt.
Zum Glück kam es bei den New Wave Sachen nicht darauf an, jeden Ton zu hundert Prozent zu treffen. Das Gefühl war wichtig. Marc Almond zum Beispiel habe ich immer geliebt, aber selbst auf seinen Plattenaufnahmen sind ein paar echt schiefe Töne. Ich hatte immer Probleme mit der Intonation, aber das Gefühl und der Druck waren richtig. Das Shouten habe ich von den MCs übernommen. In Hannover, wo ich damals lebte, waren noch die Engländer stationiert und wenn bei einem Rave ein englischer DJ aufgelegt hat, hatte der immer einen MC dabei, der im Freestyle zu der Musik etwas erzählt oder die Leute angefeuert hat. Irgendwann bin ich auf die Idee gekommen, das auch auf CD zu machen.
25 Jahre später gibt es Scooter immer noch. Was treibt dich noch an?
Zum einen geben mir die Konzerte unheimlich viel. Ich bin auch gerne unterwegs. Wenn das nicht mehr wäre und ich nur zu Hause sitzen würde, wäre mir nach drei bis vier Wochen ziemlich langweilig. Das ist ein Bestandteil meines Lebens geworden, den ich nicht missen möchte - selbst wenn es manchmal stressig ist. Ich liebe auch das Gefühl im Studio, wenn man merkt, dass etwas gut wird. Ich wüsste nicht, was ich sonst machen sollte. Mein Jugendtraum hat sich erfüllt, ich käme gar nicht auf die Idee, aufzuhören.
Was machst du, wenn du nicht mit Scooter beschäftigt bist?
Mein Hobby sind ja alte Autos. Dieses Jahr bin ich mit meiner Freundin nach Schottland gefahren, in einem Bentley von 1966. Es ging durch die Highlands und nach Loch Ness - das war schon bewegend. Ich habe auch eine Oldtimer Rallye durch Mecklenburg-Vorpommern gemacht. Ansonsten beschäftige ich mich gerne mit meinem Haus und meinem Garten. Ich habe eine alte Villa und interessiere mich für Antiquitäten. Hin und wieder gehe ich auf Auktionen und gucke nach alten Gemälden und Uhren. Ich habe mehrere Standuhren aus England aus dem 19. Jahrhundert. Wenn man bei mir zu Hause ist, denkt man, man wäre mit einer Zeitmaschine 120 Jahre in die Vergangenheit katapultiert worden. Das einzige Modernere ist ein Fernseher, aber selbst der steht relativ versteckt. Ich finde das toll, mir hilft diese Umgebung beim Runterfahren.
Du wohnst in Wohldorf-Ohlstedt, einem recht dörflichen Stadtteil im Nordosten Hamburgs. Brauchst du die Ruhe?
Ich liebe die Großstadt und könnte mir nie vorstellen, richtig auf dem Land zu leben. In Ostfriesland, wo ich herkomme, war es mir immer zu eng und zu klein. Aber trotzdem bin ich sehr naturverbunden. Der Ortskern von Wohldorf-Ohlstedt sieht noch aus wie vor 100 Jahren, da steht eine alte Kupfermühle, es gibt Pferde, Weiden und Wald. Das ist eine wunderschöne idyllische Umgebung, wo ich morgens einfach die Tür aufmachen und im Wald joggen kann.
Das klingt nicht gerade nach Rock'n'Roll. Du wurdest mal als konservativer Rebell bezeichnet. Welche von beiden Seiten überwiegt?
Gute Frage! Ich würde sagen: mal so, mal so. Ich habe auf jeden Fall beides in mir und ich glaube, das rettet einen auch davor, völlig abzudrehen. Gerade als ich noch jünger war und es mit dem Erfolg losging. Ich finde aber schon Inspiration in den Rockstars der frühen Siebziger, die es ja sehr opulent mochten, mit Pelzmänteln und Rolls Royce. Ein bisschen übers Ziel hinaus.
Hast du mal einen Fernseher aus dem Fenster geworfen?
Zweimal in meiner ganzen Karriere. Das eine Mal war in Lillehammer, wo wir auf einem Festival spielen wollten. Vor uns waren die Leute von Jackass dran und haben das Publikum aufgefordert, sie mit allem Möglichen zu beschmeißen. Als wir danach auf die Bühne kamen, haben die Leute nicht begriffen, dass es vorbei war, und die Sachen flogen immer weiter. Hier ein Becher, da ein Glas. Wir mussten unseren Auftritt abbrechen und ich war total genervt. Als ich wieder im Hotelzimmer war, habe ich dann dieses Klischee bedient. Fenster auf, raus und bumm (lacht). Was ich nicht wusste: Unser Keyboarder Jay hatte das Zimmer im Erdgeschoss und hat den Aufschlag gehört. Das waren ja damals noch richtige Brummer. Er guckte ungläubig nach oben und meinte nur: "H.P., warst du das?"
Das Gespräch führte Nadine Wenzlick
|
Интервью к 25-летию Scooter
Из «бум-бум-техно» рождается элитарная
культура
Scooter не обязаны грохотать, их песни также работают на
фортепиано.
В конце восьмидесятых Ханс-Петер
Гердес, более известный под именем Эйч Пи Бакстер, разместил
объявление в газете: «Певец ищет клавишника». Тем самым он заложит
основу для долгой карьеры, о которой уроженец Восточной Фризии в то
время даже и не мечтал. В 1993 году он основал Scooter, а через год
группа совершила большой прорыв с выходом «Hyper Hyper». Scooter
пришлось выдержать немало язвительных выпадов за своё «бум-бум-ярмарочное-техно»,
и всё же они являются одной из самых успешных немецких групп с более
чем 30 миллионами проданных пластинок. К 25-летию они придумали
нечто особенное: победитель Echo Classic Ольга Шепс записала
одиннадцать треков Scooter на фортепиано. Эйч Пи Бакстер пообщался с
n-tv.de об элитарной культуре, замашках рок-звёзд и отношению к
плохой критике.
n-tv.de: Эйч Пи, каково это было — впервые услышать композиции
Scooter на пианино?
Эйч Пи Бакстер: Это на самом деле тронуло меня! Я раньше задавался
вопросом, может ли пианист хоть что-то сделать со Scooter. Поэтому я
просто в восторге от результата. Я взял пластинку домой, поставил в
проигрыватель и просто стал наслаждался. При этом я перелистал
книгу, которая, как и компакт-диск, относится к нашему юбилейному
изданию — от первого пресс-фото Scooter до современных фотографий. В
повседневной суете даже не воспринимается, насколько долго это уже
происходит. Но в тот момент на меня накатила меланхолия. У треков
великолепная аранжировка и они по-настоящему эмоциональны.
Вы знаете что-то о классической музыке?
Определённо. Я не эксперт, и я не слушаю классическую музыку каждый
день, но ещё в раннем возрасте я занимался этим вопросом, например,
на уроках музыки в школе. Меня очень заинтересовали моменты с
оригиналом и обработкой. Например, Эмерсон, Лейк и Палмер превратили
в рок-музыку фортепианный цикл Мусоргского «Картинки с выставки». А
Deep Purple в 1969 году дали «Концерт для группы с оркестром» в
королевском Альберт-холле. У меня и сейчас всё это есть на виниле.
Мне также всегда нравились органные работы Баха. Вот только к опере
пришлось привыкать — для меня это было слишком сложно.
Ольга Шепс также играет Шопена. Все эти годы твои творческие
композиции были недооценёнными? Действительно ли треки Scooter
относятся к элитарной культуре?
Даже и не знаю… Зачастую это, скорее, вопрос непонимания. Если вы
ничего не понимаете, вы сразу же говорите: «Мне это не нравится». Я
даже не могу винить за это — то же самое у меня было с оперой. Что я
нахожу довольно неприятным, так это когда определённое мнение
принимается безо всякой критики. Кто-то скажет, что, вот это —
барахло, и сразу же все эту идею подхватывают. До тех пор, пока
кто-то из литературного отдела в журнале вдруг не напишет, что это
не так уж и плохо, и все меняют своё мнение. Как стадо овец
(смеётся). Поэтому группа The KLF однажды провела пресс-конференцию
перед стадом овец. Серьёзно, как театральная постановка. Думаю, что
это было очень здорово.
Тем же успехом пользовался и Scooter: из-за своей музыки на
протяжении многих лет вы вынуждены были мириться с большим
количеством язвительных нападок. Влияет ли на тебя критика?
Нет, раньше меня это не сильно волновало. Раздражало, когда
повторялись одни и те же избитые фразы. Вот ты такой довольный
выступил на сцене, атмосфера на концерте была отличной, а на
следующий день в газете пишут, что случился полнейший провал. Я
тогда часто думал: ну не было же такого! (смеётся) Но меня это
всегда лишь больше раззадоривало. Всё согласно пословице: назло да
наперекор, да людям в укор! В конце концов, это придало мне сил.
Думаю, когда все тебя только нахваливают, давление становится ещё
большим.
Тебе уже 53 года, Scooter — почти половина твоей жизни. Какие
моменты тебе особенно нравится вспоминать?
Первые дни, когда пришёл успех, они оказали большое влияние. Жизнь
менялась изо дня в день. После окончания средней школы я какое-то
время учился, но в основном сидел в подвалах, создавал музыку и
полагал, что однажды смогу этим серьёзно заниматься. За восемь лет
до того у нас с Риком [Джорданом] была другая группа. По прошествии
такого долгого времени, когда Scooter попал в чарты, это было словно
сумасшествие.
Потому что у тебя чёрная полоса поменялась на белую?
Да, а затем это продолжилось золотыми и платиновыми наградами.
Пережить те чувства, когда впервые получаешь золотую запись, уже
никогда больше не получится. В какой-то момент ты привыкаешь к
этому. Вот почему наш начальный период был очень напряжённым
временем. Но было здорово, когда наши концерты росли в плане
масштабности. Раньше были дискотеки, ничего особенного. Но мы
продолжаем их расширять. Я помню, как в первый раз мы сыграли на
стадионе «Гамбурга» — вот это эмоции! У меня тогда на самом деле
сорвало башню.
В детстве у тебя было желание создавать музыку?
На самом деле это началось ещё в школе. Моя бабушка дала мне первые
уроки игры на гитаре — это были немецкие народные песни. В какой-то
момент у меня появилась электрогитара. В возрасте 13 лет я создал
свою первую школьную группу, и через два года я вообще забыл про
школу, потому что хотел стать рок-звездой.
Как же рок-гитарист стал техно-певцом?
Вскоре после окончания учёбы мои музыкальные вкусы радикально
поменялись, от тяжёлого рока я пришёл к «новой волне». Тогда всё
началось с Depeche Mode, Soft Cell, The Cure и Simple Minds. Но я не
мог позволить себе клавиатуру. Кроме того, я думал, что пока я всему
этому сам обучусь, тенденция снова поменяется. Поэтому я опубликовал
объявление в газете: «Певец ищет клавишника». На тот момент я ни
разу не держал микрофона в руке.
Тем не менее, получилось весьма хорошо.
К счастью, в «новой волне» не нужно было на сто процентов попадать в
каждую ноту. Там самым важным были эмоции. Например, я всегда любил
Марка Алмонда, но даже на его пластинках есть некоторые
по-настоящему кривые звуки. У меня всегда были проблемы с
интонацией, но эмоции и напор были правильными. Я взял себе выкрики
от эмси. В Ганновере, где я тогда жил, было много англичан, и во
время рейвов английские диджеи всегда брали с собой эмси, которые
«фристайлом» говорили о музыке или подбадривали людей. В какой-то
момент у меня появилась идея записать это на CD.
Scooter продолжает существовать спустя 25 лет. Что ещё заставляет
тебя работать?
Во-первых, очень многое мне дают концерты. Также я люблю
путешествовать. Если бы этого не было, и я просто сидел бы дома,
через 3-4 недели я бы очень заскучал. Это стало частью моей жизни,
без которой я не хотел бы обходиться — даже если иногда это сильно
напрягает. Я также люблю испытывать в студии то чувство, когда
понимаешь, что вот этот трек станет хорошим. Да и я не знаю, чем ещё
мог бы заниматься. Моя детская мечта осуществилась, я даже и не
думал бросать это дело.
Чем ты занимаешься, когда не занят делами Scooter?
Моё хобби — старые автомобили. В этом году со своей девушкой я
съездил в Шотландию на «Бентли» 1966 года выпуска. Мы преодолели
Северо-Шотландское нагорье и Лох-Несс. Я также участвовал в ралли
ретро-автомобилей по Мекленбургу-Передней Померании. В других
случаях я охотно занимаюсь своими домом и садом. У меня есть старый
особняк, и я интересуюсь антиквариатом. Время от времени я хожу на
аукционы, ищу старые картины и часы. У меня есть несколько старых
английских напольных часов XIX века. Если вы придёте в мой дом, то
подумаете, что вас катапультировали в машине времени на 120 лет
назад. Единственная современная вещь у меня — это телевизор, но даже
он расположен относительно скрыто. Я думаю, что это здорово, такая
обстановка помогает мне расслабиться.
Ты живёшь в Вольдорфе-Ольштедте, довольно деревенском районе на
северо-востоке Гамбурга. Тебе нужен покой?
Я люблю большой город и не могу себе представить, как жить в
сельской местности. В Восточной Фризии, откуда я родом, мне всегда
было слишком тесно, там было слишком мало пространства. Но всё же я
очень близок к природе. Центр Вольдорфа-Ольштедта выглядит как и 100
лет назад, там расположена старая медная проволочная мельница, есть
лошади, пастбища и лес. Это прекрасная идиллическая обстановка;
утром я могу просто открыть дверь и пробежаться по лесу.
Это не похоже на рок-н-ролл. Вас когда-то называли консервативным
бунтарём. Какая из двух сторон перевешивает?
Хороший вопрос! Я бы сказал, и так и этак. По любому, у меня есть и
то, и другое — думаю, это спасает меня от полного сумасшествия. Это
началось, когда я был молодым, и осталось, когда пришёл успех.
Однако теперь я нахожу вдохновение в рок-звёздах начала семидесятых,
которые любили роскошь, шубы и «Роллс-Ройсы». Немного за пределами
меры.
Вы когда-нибудь бросали телевизор в окно?
Дважды за всю карьеру. Один раз это случилось в Лиллехаммере, где мы
планировали выступить на фестивале. Перед нами были парни из
«Чудаков», которые попросили толпу бросать в них разные вещи. Когда
мы вышли на сцену, люди не поняли, что всё закончилось — всё
продолжало летать. Там чашка, здесь стакан. Мы вынуждены были
отменить наше выступление, и я был абсолютно вне себя от злости.
Когда я вернулся в гостиничный номер, я на деле повторил случившиеся
ранее. Открыл окно, пошёл вон и хрясь (смеётся). Тогда я ещё
кое-чего не знал: наш клавишник Джей [Фрог] расположился в комнате
снизу и услышал удар. Получился тот ещё грохот. Он недоверчиво
посмотрел наверх и сказал: «Эйч Пи, это ты?»
Интервью проводила Надине Венцлик
Перевод: Олег Абарников |